15 апреля 2025 года Верховный Суд РФ рассмотрел жалобу Росприроднадзора по делу № А50-15416/2023 (Определение ВС РФ № 309-ЭС24-22782 от 24.04.2025).
Фабула дела:
Росприроднадзор зафиксировал разлив нефти на земельном участке с неразграниченной государственной собственностью. Лицо, непосредственно причинившее вред, не установлено. Иск о возмещении ущерба подан к администрации муниципалитета, на чьей территории находится участок. Суды трех инстанций отказали, сославшись на отсутствие вины администрации.
В жалобе в Верховный Суд Росприроднадзор указал, что, в соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 1064 ГК РФ, обязанность по возмещению вреда может быть возложена и на лицо, не являющееся его непосредственным причинителем. По мнению ведомства, землепользователь отвечает за охрану земель и несёт ответственность за вред, возникший вследствие неисполнения этой обязанности.
Позиция ВС РФ:
судебные акты отменены, дело направлено на новое рассмотрение. ВС подчеркнул:
Комментарий Марии Борматовой, партнера адвокатского бюро «Бартолиус»:
Позиция ВС РФ, по моему мнению, является спорной и порождает больше вопросов, чем ответов.
Во-первых, ВС РФ перераспределяет бремя доказывания, предлагая, в том числе, ответчику предоставить доказательства, позволяющие установить причинителя вреда. Однако, исходя из нормативного регулирования, именно заявитель обязан доказать данные обстоятельства.
Не совсем понятно, как в этом случае нижестоящим инстанциям следует соблюсти принцип пропорциональности правового регулирования. В случае установления реального причинителя вреда суд должен будет заменить ответчика или все равно проверить нарушения администрации. И как должна соотноситься ответственность данных лиц?
Во-вторых, указанное ВС РФ неисполнение администрацией своих обязанностей не может служить безусловным основанием для взыскания с неё причинённого вреда. Если и допускать возможность взыскания вреда, причинённого неустановленными лицами, с землепользователя, то с возложением на заявителя повышенного стандарта доказывания — как минимум, с установлением прямой причинно-следственной связи между допущенными нарушениями и вредом.
В-третьих, ВС РФ подводит нас к выводу, что возложение ответственности на землепользователя в ситуации, когда орган не может установить виновное лицо, будет являться стимулирующим фактором для уполномоченных органов к установлению таких правонарушителей.
Но данная позиция, по моему мнению, приведет к прямо противоположному эффекту. Зачем тратить силы и ресурсы на установление фактического нарушителя, если можно будет ограничиться каким-нибудь нарушением, допущенным землепользователем, которое укажет на ненадлежащий контроль за состоянием земельного участка и косвенно подтвердит причинно-следственную связь с причиненным вредом.
Остается надеяться, что данная позиция не найдет широкого применения в отношении землепользователей, которые не осуществляют законодательно предоставленные полномочия (не являются государственными органами).
