Торжества и аресты

01 Июнь 2021
Автор: Сергей Будылин
СМИ: Zakon.ru

 «Арестный залог» в мегапроекте о банкротстве

 

Ваше Высочество, сначала намечались торжества. Потом аресты. Потом решили совместить.
К/ф « Тот самый Мюнхгаузен»

***

Я тут довольно много ругал «мегапроект» реформы банкнотного права в части системы назначения арбитражных управляющих (мне эта система кажется апофеозом бюрократического абсурда).
Но в проекте, который недавно внесли в Госдуму, и помимо этого есть много интересного. Вот, например, арестный залог.

***
Напомню, что такое «арестный залог» (название неформальное).
В 2013 году в ГК была внесена норма (вступившая в силу в 2014 году), которой «запрет на распоряжение имуществом» был в некотором роде приравнен к залогу.
Это была одна из так называемых «теневых поправок», в последнюю минуту — где-то между первым и вторым чтениями — внесенных в законопроект, долго и тщательно готовившийся уважаемыми правоведами. Кем внесtнных — официально неизвестно (я, например, не знаю).
«Если иное не вытекает из существа отношений залога, кредитор или иное управомоченное лицо, в чьих интересах был наложен запрет на распоряжение имуществом (статья 174.1), обладает правами и обязанностями залогодержателя в отношении этого имущества с момента вступления в силу решения суда, которым требования таких кредитора или иного управомоченного лица были удовлетворены.» П. 5 ст. 334 ГК.

Кажется, авторы нормы всего лишь пытались решить проблему сохранения прав кредитора при незаконном отчуждении должником арестованного в пользу этого кредитора имущества. Но получилась у них норма с необычайно далеко идущими последствиями.

Формулировка нормы крайне небрежная, и она немедленно вызвала множество недоуменных вопросов. Разумеется, у цивилистов были ответы на все вопросы — но у разных цивилистов разные ответы. (Подробнее см., например, публикацию Артема Карапетова или публикацию Романа Бевзенко.)

Имеется ли в виду лишь запрет на распоряжение имуществом, наложенный судом в качестве обеспечительных мер? Или же под эту норму попадает также арест, наложенный приставом в ходе исполнительного производства? Если так, то при чем тут «решение суда»? (Впоследствии Пленум ВС объявил, что норма покрывает арест в исполнительном производстве, а возникает залог в этом случае с момента установления ареста приставом, а вовсе не «с момента вступления в силу решения суда», как написано в законе.)
Действует ли норма в случае ареста имущества, наложенного налоговым органом (и что там в этом случае с «решением суда», которого нет)? Возникает ли залог денег в случае ареста банковского счета? И т. д., и т. п.

Но самый главный вопрос вот какой: действует ли этот «арестный залог» в банкротстве? Иначе говоря, получает ли кредитор, успевший наложить арест на имущество должника до начала процесса банкротства, суперпривилегированный статус «залогового кредитора», который удовлетворяет основную часть своих требований вперед всех очередей кредиторов?
В 2017 году ВС в решении по конкретному делу ответил на этот вопрос отрицательно: по его мнению, «арестный залог» не является полноценным залогом в том смысле, что он не признается в банкротстве. (См. публикацию на эту тему.) ВС предложил довольно убедительное обоснование для своего решения.

«Закон о банкротстве исключает возможность удовлетворения реестровых требований, подтвержденных судебными решениями, в индивидуальном порядке и не содержит предписаний о привилегированном положении лица, в пользу которого наложен арест. Наоборот, правоотношения, связанные с банкротством, основаны на принципе равенства кредиторов, требования которых относятся к одной категории выплат (пункт 4 статьи 134 Закона о банкротстве), что, в свою очередь, не допускает введение судом, рассматривающим дело о несостоятельности, различного режима удовлетворения одной и той же выплаты в зависимости от формальных (процедурных) критериев, не связанных с ее материальной правовой природой (в зависимости от того, как будет разрешено ходатайство о наложении ареста). Поэтому запрет на распоряжение имуществом не порождает таких залоговых свойств, которые позволяют кредитору получить приоритет при удовлетворении его требований в процедурах банкротства.»
Определение СКЭС ВС РФ от 27.02.2017 N 301-ЭС16-16279

И вот теперь авторы «мегапроекта» намерены преодолеть позицию ВС путем внесения поправок в Закон о банкротстве. В случае принятия этих поправок «арестный залог» будет-таки признаваться в банкротстве!

***
Согласно проекту, в статью 138 Закона о банкротстве («Требования кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника») вносятся пункты 8-11, занимающие в общей сложности четыре с половиной страницы (стр. 397-401 опубликованного проекта).
Самый главный тезис (абз. 1 п. 8) выглядит так.
«Требования кредитора или иного управомоченного лица, в чьих интересах был наложен запрет на распоряжение имуществом в соответствии с пунктом 2 статьи 174.1, пунктом 5 статьи 334 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 2.1 статьи 73, со статьей 77, с пунктом 5.1 статьи 88, пунктом 14.1 статьи 89 и пунктом 10 статьи 101 Налогового кодекса Российской Федерации, устанавливаются в реестре требований кредиторов как обеспеченные залогом и признаются обеспеченными залогом соответствующего имущества с момента наложения такого запрета.»
Некоторые ссылки здесь ведут в никуда, то есть в действующей редакции НК таких пунктов нет. Возможно, эти пункты планируется принять вместе с банкротным «мегапроектом», но я таких поправок пока не видел. (Кто видел, напишите в комментариях.) Так или иначе, общая идея не оставляет сомнений: «арестный залог», в том числе и происходящий из налоговых арестов, признается в банкротстве!

Далее в проекте следуют различные подробности. Так, в пункте 9 говорится, что «арестный залог» является «младшим» по отношению к ранее установленным в отношении того же имущества договорным залогам (с некоторыми исключениями, в том числе для залогов «заинтересованных лиц»).
Несколько портит триумф сторонников «арестного залога» предлагаемый проектом пункт 11.
«До удовлетворения в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи обеспеченных залогом требований, предусмотренных пунктом 8 настоящей статьи, из причитающихся залоговому кредитору средств от продажи предмета залога вначале погашаются требования первой и второй очереди.»
Формулировка не очень внятная, но, кажется, авторы пытаются сказать, что кредиторы первой и второй очереди получают не только обычные 20% от вырученной от реализации арестованного имущества суммы, но могут удовлетворяться и из тех 70%, что вроде бы «причитаются» «арестно-залоговому» кредитору. Если так, этому кредитору еще может ничего не достаться, несмотря на его «арестный залог»!

***
Аргументы за и против арестного залога неоднократно обсуждались цивилистами, в том числе в тех публикациях, ссылки на которые я приводил выше. Не буду здесь повторять всю эту дискуссию, но выскажу свое мнение.
Мне лично правило об «арестном залоге» в банкротстве крайне несимпатично (за пределами банкротства можно обсуждать). По-моему, оно радикально противоречит самой идее регулярного банкротного процесса.

Зачем вообще нужно законодательство о банкротстве? (Ну, помимо «нового старта» для физлиц.) Ведь в принципе кредиторы могли бы просто взыскать с несостоятельного должника долги — причем те, кто успел первым, получит долг в полном размере, а кто не успел к раздаче, не получит ничего. Ну что ж, значит, первым повезло, а последним — нет!
Но такой примитивный подход развитые правопорядки считают, во-первых, несправедливым, а, во-вторых, экономически неэффективным. С несправедливостью понятно, а неэффективен он потому, что «вознаграждает» или «наказывает» кредитора в зависимости от случайного, по сути, обстоятельства — точного момента «созревания» его долга.
Подобный подход неизбежно породит «гонку кредиторов». При малейшем поводе для беспокойства кредиторы немедленно разорвут имущественную массу должника на части своими требованиями, спеша успеть к разделу пирога — тогда как при ином подходе могли бы, например, обсудить отсрочку платежа, а должник мог бы сохранить платежеспособность.

Суть регулярного банкнотного процесса состоит в том, что никто из кредиторов не имеет преимущества, а все получают удовлетворение в одинаковой пропорции к своим требованиям (во всяком случае, в пределах одной очереди). Даже если кто-то из кредиторов успел получить удовлетворение преимущественно перед другими незадолго до банкротства, сделка «откатывается», и кредитор возвращается в исходное состояние. В итоге все кредиторы равны, и для «гонки» нет повода.
Основное исключение из принципа равенства — залог. Залоговым кредитором предоставляется серьезное преимущество перед всеми остальными кредиторами: они полностью или частично удовлетворяют свои требования из стоимости заложенного имущества.
Необходимость этого исключения понятна. Ведь в случае непризнания залога в банкротстве никто не будет давать деньги в долг — вернее, будут, но в гораздо меньших объемах и на гораздо худших условиях (сравните банковские проценты по ипотечным и обычным потребительским кредитам). Для экономики страны последствия будут плачевными. Таким образом, приоритет залогового кредитора — это просто средство стимулирования кредита, в первую очередь банковского.

И тут вдруг появляется еще одно исключение из принципа равенства кредиторов — «арестный залог». Но зачем? Чтобы стимулировать что? Арест имущества должника? А почему это хорошо для экономики? У меня ответа нет, пусть кто-то скажет, если знает.
И ведь это не какой-то малозначительный нюанс. Эта новелла способна полностью преобразить российское банкротство. И без того почти все имущество обычно забирают залоговые кредиторы — но все же иногда и незалоговым хоть что-то достаётся. Можно смело предположить, что теперь все эти остатки будут уходить «арестно-залоговым» кредиторам, а «обычным» кредиторам рассчитывать больше вообще не на что.

Заявлялся аргумент, что-де это правило дестимулирует кредиторов, наложивших арест, к подаче заявления о банкротстве должника (поскольку свое они и так получат). Но, по-моему, это какая-то извращенная логика.
Прежде всего правило стимулирует арест имущества должника! А это значит, что при малейших признаках финансовой неустойчивости должника имущественная масса будет разорвана в клочья кредиторами, которые побегут арестовывать имущество должника (и, если успеют, продавать его с торгов для удовлетворения своих индивидуальных требований). В результате этой «гонки кредиторов» должник быстрее свалится в банкротство, а опоздавшие к дележу пирога кредиторы не получат ничего.
Это именно тот результат, для избежания которого было придумано банкнотное право.

***
Но кто же главный бенефициар предлагаемого правила?
Думается, ответ очевиден. Тот, кому легче всего наложить арест на имущество должника! Если некто имеет возможность наложить арест в обход обычных путей (суды, приставы), то этот некто легко опередит всех остальных кредиторов и получит все или почти все, что останется после «договорных» залоговых кредиторов.
Сегодня налоговый орган может как наложить «арест» на имущество налогоплательщика с санкции прокурора (ст. 77 НК), так и принять «обеспечительные меры» (включая запрет на отчуждение имущества и приостановление операций по банковскому счету) без какого-либо участия прокуроров, судов или приставов (п. 10 ст. 110 НК). Согласно «мегапроекту», в обоих случаях возникает «арестный залог», признаваемый в банкротстве. (В проекте, как я уже упоминал, имеются ссылки еще на пару норм НК, но в действующей редакции НК таких норм нет, так что интрига сохраняется.)

Налоговый орган нередко является одним из главных незалоговых кредиторов, вынужденным делить остатки имущественной массы с другими незалоговыми кредиторами. Но теперь все изменится! Налоговый орган легко сможет приобрести статус «арестно-залогового» кредитора, причем раньше большинства прочих незалоговых кредиторов. Можно предположить, главным эффектом нового правила станет более полное удовлетворение налоговых требований к должнику. Разумеется, за счет остальных незалоговых кредиторов.
Правда, если я правильно понял текст проекта, кредиторы первой и второй очереди — возмещение вреда жизни и здоровью, оплата труда — сохраняют преимущество перед «арестно-залоговыми» кредиторами. Если так, то можно сказать, что налоговый орган эффективно попадает в «двухсполовинную» очередь (между второй и третьей).
Неужели ради этого все и затевалось? Тогда не проще ли — и честнее — было бы просто создать отдельную очередь для налоговых требований? Или столь прямолинейный ход показался невыгодным политически? Но ведь результатом может стать внесение хаоса в систему банкротного права из-за нарушения фундаментального принципа равенства кредиторов!

Впрочем, это далеко не первый случай, когда в интересах госорганов приносятся в жертву фундаментальные принципы права, а то и простой здравый смысл. Вспомним хотя бы дело Самыловских, где Верховный Суд по настоянию налоговой службы разрешил привлечь несовершеннолетнего ребенка к субсидиарной ответственности в банкротстве папиной компании (вместо трудоемкого оспаривания сделки дарения ребенку семейного имущества).
Вряд ли авторы нормы о «арестном залоге» в 2013 году предвидели такое развитие событий. Просто так вышло. Но наверняка повышение собираемости налогов, хотя бы и за счет кредиторов несостоятельного налогоплательщика, было одной из важных целей включения обсуждаемой нормы в проект банкротной реформы. Раз уж «арестный залог» придумали, почему бы не найти ему полезное для власти применение?
Очевидно, аресты, а равно и вытекающие из них залоги, решили совместить с торжеством государственного интереса…

***

Источник: https://zakon.ru/blog/2021/6/1/torzhestva_i_aresty_arestnyj_zalog_v_megaproekte_o_bankrotstve

Это интересно

Рейтинги

Партнеры