Этот вопрос недавно рассматривался российским Верховным Судом.[1] В США эти вопросы стали предметом изучения судов несколько раньше. Так, хрестоматийное дело на эту тему, рассмотренное в штате Нью-Йорк судом апелляционной инстанции, относится к 1889 году. Olmsted v. Rich, 6 N.Y.S. 826 (N.Y. Gen. Term. 1889).
Его мы здесь и обсудим в некоторых подробностях. А заодно и последующие тенденции развития американского «пчелиного права».
***
Можно сказать, что спор между пасечником и его соседом – это классическая проблема баланса интересов.
Нет сомнений, что пасечник имеет легитимный интерес в разведении пчел. Это почтенное и нужное обществу занятие. Но и сосед имеет легитимный интерес в том, чтобы пчелы его не жалили. В чью же пользу суд должен решить дело?
Возникает искушение сказать, что здоровье человека всегда важнее корыстных коммерческих интересов его соседа. Но этот ответ неправильный!
Если бы это было так, пришлось бы закрыть вообще все пасеки в стране. Ведь пчела с пасеки может прилететь и укусить какого-нибудь аллергика!
И не только пасеки. Пришлось бы закрыть и все промышленное производство, ведь оно всегда является источником тех или иных вредных выбросов. Не говоря уже о шахтах, где то и дело гибнут шахтеры. Да и с сельским хозяйством в этом смысле не все ясно (пестициды и т.п.)…
Можно формулировать проблему в терминах баланса конституционных ценностей (право на жизнь против права на свободу предпринимательства), или в терминах легитимных ожиданий сторон, или в терминах «полезности» в рамках экономического анализа права, но суть остается той же самой. Хотим мы этого или не хотим, право взвешивает жизнь и здоровье человека на одних весах с материальной выгодой.
Да, жизнь и здоровье весят много. Но все же они на весах. И далеко не всегда подобный спор должен решаться против пасечника!
***
Традиционно в англо-американском праве спор между пасечником и его соседом разрешается в категориях деликтного права.
В англо-американском праве существует деликт, название которого (nuisance) можно примерно перевести как «причинение неудобства». Состав деликта образует неразумное вмешательство (unreasonable interference) в пользование чужим земельным участком. Таким вмешательством может быть шум, дым, запах, тень и т.п. Совершивший такое вмешательство должен выплатить убытки (damages) владельцу участка, исчисленные по правилам деликтного права.
Ключевое слово здесь – «неразумное» (unreasonable). Этот термин является своего рода маркером, указывающим на то, что баланс интересов сторон должен определить суд, по собственному убеждению и жизненному опыту определив, является ли в данном конкретном случае вмешательство «разумным» или «неразумным». Традиционно эта задача возлагалась на присяжных, но сегодня ее может решать и судья. При этом следует учитывать все имеющие отношение к делу факторы, такие как (в случае с пасечником) количество пчел, расстояние от ульев до границы участка, наличие и высота забора и т.д.
Если вмешательство в пользование земельным участком имеет систематический характер, истец может попросить, чтобы судья издал приказ (injunction) ответчику прекратить нарушение. (Наш аналог – негаторный иск об устранении препятствий к осуществлению прав собственника.)
Такой судебный приказ не относится к деликтному праву как таковому. Он вводится на основании права справедливости (equity). Это значит, что решение принимается судьей (не присяжными), который использует свою дискрецию, чтобы принять меры, обеспечивающие (опять же) наилучший баланс интересов обоих сторон.
Что касается пчел, они обычно не считаются «неудобством» сами по себе. Суды по существу оценивают, действительно ли соседям были ли причинены достаточно серьезные неудобства по вине пчеловода.
Bees can create a nuisance if they become aggressive or swarm on neighboring property, but they have not typically been considered a per se nuisance.62 Rather, courts addressing whether hives constitute a nuisance look to injuries resulting from the hive owner’s negligence, and the hives’ interference with neighbors’ enjoyment of their property.63 In a New York case, for example, a county court determined that while keeping honeybees was generally permissible, the owner still had a “duty of maintaining them in such a manner that they will not annoy, injure or endanger the comfort, repose, health or safety of any considerable number of persons or to render a considerable number of persons insecure in the use of their property . . . .”64
Patricia E. Salkin, Honey, It’s All the Buzz: Regulating Neighborhood Beehives, 39 B.C. Envtl. Aff. L. Rev. 55 (2012), http://lawdigitalcommons.bc.edu/ealr/vol39/iss1/2.
Описанная система решения споров придает праву необходимую гибкость. Однако эта гибкость одновременно является и дефектом системы, состоящим в относительно низкой правовой определенности. Пасечнику трудно предвидеть, как разрешит его спор с соседом тот или иной судья. Так что он никогда точно не знает, имеет ли право он держать в данном месте свою пасеку.
В XX веке ответом правопорядка на эту неопределенность стало принятие местных законов о пчеловодстве, регулирующих высоту заборов вокруг пасеки и т.д. Но об этом чуть позже…
***
В XIX веке Америка была в значительной мере сельскохозяйственной страной. Тезис о том, что собственник земельного участка может заниматься на своем участке любой обычной сельскохозяйственной деятельностью, включая разведение пчел, был почти аксиомой. Для того, чтобы суд вынес решение против пасечника, нужны были поистине экстремальные обстоятельства!
Дело было в маленькой деревне Хобарт в штате Нью-Йорк. Истец по фамилии Олмстед со своей семьей много лет жил на своем участке. На соседнем участке жила другая семья по фамилии Рич (участок был в собственности жены). Оба участка находились на главной улице деревни.
В какой-то момент сын соседа всерьез занялся пчеловодством. Помимо пасек, которые он держал за пределами деревни, он устроил пасеку и на приусадебном участке родителей при их полном понимании (отец ему помогал).
Однако соседям, то есть истцу и его семье, эта деятельность очень не понравилась. Учитывая масштабы активности пчеловода, это было неудивительно. В пределах 100 футов от дома истца было размещено 140 пчелиных семей (swarms), причем многие ульи — прямо перед границей участка истца (в 60 футах от дома)!
Весной и осенью пчелы серьезно отравляли жизнь истцу, его семье, его гостям и его слугам (servants). Пчелы не давали людям находиться в саду, безжалостно жаля их. Пчелы залетали и в дом. Они пачкали белье, развешенное для просушки. В общем, пчелы сделали дом истца непригодным для жизни! Во всяком случае, так говорилось в исковом заявлении.
In the complaint it is alleged that the plaintiff and defendants reside in the village of Hobart, in Delaware county, and live upon and occupy small adjoining lots; that the plaintiff is the owner in fee of his lot, and has occupied it with his family for a number of years, and his dwelling is about 60 feet from defendants’ line; that the rear part of the premises occupied by defendants is about 40 feet wide, and for several years the defendants have been collecting and hiving upon it about 90 swarms of bees, and upon premises adjoining about 50 swarms more, all within 100 feet of plaintiff’s premises, a large number being located close to plaintiff’s line, and near to his garden, yards, and dwelling; that during the spring and summer months the bees so kept by defendants greatly interfere with the quiet and proper enjoyment and possession of plaintiff’s premises, driving him, his servants and guests, from his garden and grounds, and stinging them, interfering with the enjoyment of his home, and with his family while engaged in the performance of their domestic duties, soiling articles of clothing when exposed on his premises, and making his dwelling and premises unfit for habitation, and unsafe, constituting a nuisance to plaintiff’s damage of $1,500; that plaintiff has notified the defendants of the injuries, and requested them to move the bees and abate the nuisance, which they do not do; that plaintiff is sustaining an irreparable injury.
Истец требовал, чтобы ответчики, сын и отец, выплатили ему убытки в размере 1500 долларов (гигантская по тем временам сумма!) и убрали пасеку с участка.
Дело рассматривалось судом присяжных. Оценив все представленные сторонам доказательства, присяжные пришли к следующему выводу. Во-первых, данное поведение ответчиков (отца и его сына-пасечника) является «неразумным вмешательством» (nuisance) в права собственника соседнего участка. Во-вторых, действиями ответчиков истцу были причинены убытки в размере шести центов (!).
На основании этого вердикта судья приказал ответчикам выплатить истцу шесть центов. И, что гораздо важнее, судья рассмотрел требование истца о закрытии пасеки и удовлетворил его!
***
Ответчики подали апелляцию. Решение апелляционного суда было официально опубликовано, откуда мы и знаем об этом деле.
В решении обсуждается ряд технических моментов: не было ли нарушено право ответчика на суд присяжных, правильна ли квалификация данного деликта как nuisance (ответчик предпочитал деликт trespass, но суд с ним не согласился), не надо ли было привлечь к делу собственницу участка с пасекой (жену) и т.д. Но мы эти нюансы здесь не затрагиваем.
Основных же вопросов было два. Во-первых, не следует ли отменить вердикт присяжных, как безосновательный. Во-вторых, действительно ли были надлежащие основания для судебного приказа о закрытии пасеки.
Что касается первого вопроса, апелляция не нашла никаких причин для отмены вердикта. Вопрос о том, имело ли место «неразумное вмешательство», находится именно в компетенции присяжных. Обе стороны полностью представили свои доказательства, и присяжные их оценили. Соответственно, у вышестоящего суда нет повода для пересмотра установленных присяжными фактов.
Что касается второго вопроса, апелляция признает, что приказ о прекращении нарушения (injunction) не является непременным следствием вердикта в пользу истца в деликтном иске. Однако судья может вынести такой приказ, если убытки не могут адекватно компенсировать ущерб истца, или если нарушение имеет длящийся характер, и его нельзя предотвратить иначе, как с помощью такого приказа.
Суд, ссылаясь на правоведческую работу и прецеденты, указывает, что право справедливости может ограничивать ведение даже формально вполне законного бизнеса, если он становится невыносимым для соседей (из-за дыма, шума, запаха и т.п.).
In 1 High, Inj. (2d Ed.) § 772, it is said the law may be regarded as settled that when a business, although lawful in itself, becomes obnoxious to neighboring dwellings, and renders their enjoyment uncomfortable, whether by smoke, cinders, noise, offensive odors, noxious gases, or otherwise, the carrying on of such a business is a nuisance which equity will restrain. See Heeg v. Licht, 80 N. Y. 582; Campbell v. Seaman, 63 N. Y. 568; Hutchins v. Smith, 63 Barb. 256.
В данном случае, по-видимому, имела место именно подобная ситуация.
A large quantity of bees were kept upon a small village lot next to plaintiff’s lot and dwelling. At certain seasons the plaintiff in the use of his lot and dwelling was, according to the evidence on the part of the plaintiff, very seriously discommoded, and the comfortable enjoyment of the property greatly impaired. It was apparently a case calling for some permanent relief, and very different from the cases of trespass cited by defendants.
Помимо прочего, суд принял во внимание, что ульи, по-видимому, без проблем можно было перенести в другое место. У Рича-младшего были и другие пасеки за пределами деревни. С учетом этой «необычной ситуации», а также ввиду неадекватности других возможных мер, апелляция сочла, что нижестоящий судья правильно выпустил приказ о закрытии пасеки.
Apparently the bees can be removed, without material injury, to a locality where neighbors will not be affected, and the defendant Stephen W. Rich is in fact carrying on a similar business elsewhere upon farms. Having in view the peculiar situation, and the inadequacy of any other remedy, we are inclined to the opinion that an injunction was properly awarded.
Решение нижестоящего суда было единогласно утверждено в апелляции.
***
Не следует делать из сказанного вывод, что в Америке подобные споры всегда решаются в пользу соседа и против пасечника. Возможно, даже наоборот.
Вот, например, в более современном деле от 1957 года из Пенсильвании соседи добивались закрытия пасеки, в которой в разное время было от 8 до 15 ульев. Иск был подан от имени муниципалитета, но не был основан на публичном праве, а представлял собой деликтный иск о «причинении общественного неудобства» (public nuisance).
Соседи (семеро из них выступили в суде в качестве свидетелей) жаловались, что пчелы пачкают их белье, развешенное для просушки, и несколько раз жалили детей.
Однако на судью эти аргументы впечатления не произвели. Прежде всего он отметил, что семеро соседей – это еще не «общество» (в защиту которого подан иск). Так что иск следует рассматривать как частный (private nuisance)
Выслушав показания экспертов по пчеловодству, судья узнал, что пчелы могут пачкать белье только раз в году: весной после первого вылета. Что касается ужаленных детей, судья сообщил, что он сам вырос в деревне и его часто кусали насекомые. Но он, как и другие дети, просто мазал место укуса грязью и шел дальше по своим делам.
В конце концов, собаки и кошки тоже иногда кусают детей. Что же теперь, собак и кошек запретить?
We cannot take the stings very seriously. The writer of this adjudication was raised in the country and the stings of insects were frequent occurrences and we paid little attention to them; a dab of wet mud on the sting and we were on our way. Children are sometimes bitten by dogs and cats, but this constitutes no reason for barring all dogs and cats from a neighborhood.
Whitemarsh Tp. v. Cummings, 7 Pa. D. & C.2d 557 (Pa. Com. Pl. 1957)
Судья также заметил, что это могли быть чужие пчелы. В данной местности многие занимаются пчеловодством. Например, в двух милях есть пасека с 57 ульями. А пчелы могут летать за медом на пять миль. В радиусе же пяти миль ульев 381! И ужалившая ребенка пчела могла прилететь из любого из них.
В итоге судья пришел к выводу, что разведение пчел в жилом районе само по себе не является «причинением неудобства». И что если ответчик будет держать не более 10 ульев, то неудобства для соседей нельзя считать «неразумными». А значит, закрывать пасеку нет оснований!
Иск был отклонен, причем истца, вопреки общему американскому правилу, заставили оплатить судебные расходы ответчика.
***
В настоящее время пчеловодство в значительной степени регулируется нормативными актами, в основном на уровне штатов и отчасти на уровне муниципалитетов.
Что касается исключения неудобств для соседей, обычно предусматриваются зональные ограничения (zoning) на муниципальном уровне. Так, в центре города разведение пчел часто запрещается.
Нарушение зональных требований обычно рассматривается как деликт само по себе (nuisance per se). Соответственно, такое нарушение подлежит устранению.
Nuisance laws and zoning regulations often overlap, making it necessary to discuss them at least to the extent required to understand how they affect budding businesses targeted by zoning boards.36 Simply put, there is an immediate relationship between zoning laws and prohibiting nuisances.37 However, they are not mutually dependent: the existence of a nuisance is no longer necessary for the operation of a zoning ordinance.38 If, however, an activity, object, or circumstance is declared to be a nuisance by statute or zoning ordinance, then the very existence of that activity, object, or circumstance makes it a “nuisance per se,” and thus subject to the applicable nuisance laws.39
Skye L. Daley, The Gray Zone in the Power of Local Municipalities: Where Zoning Authority Clashes with State Law, 5 J. Bus. Entrepreneurship & L. Iss. 2 (2012)
Available at: http://digitalcommons.pepperdine.edu/jbel/vol5/iss2/1
Впрочем, это не обязательно означает взыскание убытков с пчеловода: размер убытков соседей подлежит доказыванию.
Следует также заметить, что даже в случае бесспорного нарушения запрета пчеловод имеет шанс выиграть дело в суде, если докажет неразумность этого запрета. Чрезмерно строгие муниципальные ограничения, такие как полный запрет разведения пчел в жилом районе, могут быть признаны недействительными в судебном порядке (ввиду противоречия законам штата).
Neither the keeping, owning, nor raising of bees is in itself a nuisance. Bees may become a nuisance in a city, but whether they are so or not is a question to be judicially determined in each case. The ordinance under consideration undertakes to make each of the acts named a nuisance, without regard to the fact whether it is so or not, or whether bees in general have become a nuisance in the city. It is therefore too broad, and is invalid.
City of Arkadelphia v. Clark, 52 Ark. 23 (1889)
Помимо зональных ограничений, нормативные акты штата или муниципалитета обычно предписывают пасечнику принятие ряда конкретных мер для обеспечения безопасности соседей. Такие меры могут включать, в частности, следующее.
Подробнее см.:
Patricia E. Salkin, Honey, It’s All the Buzz: Regulating Neighborhood Beehives, 39 B.C. Envtl. Aff. L. Rev. 55 (2012), http://lawdigitalcommons.bc.edu/ealr/vol39/iss1/2
Moriarty, Robert T. (2018) «Backyard Beekeeping in the Beehive State: Salt Lake City’s Beekeeping Regulations, Nuisance Concerns, and the Legal Status of Honey Bees,» Utah Law Review: Vol. 2018 : No. 1 , Article 5. Available at: https://dc.law.utah.edu/ulr/vol2018/iss1/5
***
По-видимому, само по себе выполнение подобных требований еще не дает пасечнику стопроцентной гарантии от привлечения к ответственности за причинение неудобств (nuisance). Как мы знаем, даже стопроцентно законный бизнес может быть источником «неудобств», не допускаемых американским правом.
Но все же думается, что в большинстве случаев суд воспримет выполнение пасечником формальных требований закона, специально введенных для обеспечения безопасности соседей, как очень сильный аргумент в пользу пасечника. Возможно, суд в подобном случае и заставит пасечника оплатить лечение для ужаленного ребенка (и в случае аллергии стоимость может оказаться существенной!), но вряд ли прикажет закрыть пасеку.
Most cases hold that permissive zoning is not a defense in a private nuisance action. … Permissive legislation, if silent about preemption of preexisting nuisance law, should be a defense against a private suit for injunctive relief, but not against an action for damages.
Ellickson, Robert C., «Alternatives to Zoning: Covenants, Nuisance Rules, and Fines as Land Use Controls» (1973). Faculty Scholarship Series. 471. https://digitalcommons.law.yale.edu/fss_papers/471.
Если так, то подобные нормы писаного закона защищают не только соседей от пчел, но и пчел от соседей!
***
Мне не удалось найти каких-либо упоминаний о наличии в США специальных запретов заниматься пчеловодством рядом с участком человека, имеющего справку об аллергии на пчелиный яд (как это предусматривает закон Орловской области, обсуждавшийся в деле ВС РФ).
Думаю, это неудивительно. Подобный запрет вносил бы слишком большую степень неопределенности в условия ведения пчеловодческого бизнеса. Аллергик может легко переезжать с места на место, закрывая одну пасеку за другой!
Думается, суд может признать «неразумным вмешательством» (то есть деликтом) размещение пасеки рядом с домом аллергика. Однако если аллергик сам поселится рядом с существующей пасекой, хозяин которой выполнил все формальные предписания закона, решение вряд ли будет в пользу аллергика.
Возможно, тому, у кого аллергия на пчел, стоит просто держаться подальше от пасек…
[1] Определение КГД ВС РФ от 28.05.2019 № 37-КГ19-4.
***
Источник: https://zakon.ru/blog/2019/10/3/delo_amerikanskogo_pasechnika_ili_sosedi_protiv_pchel
