Пандемия коронавируса спровоцировала законодателей на ускоренное внедрение современных интернет-технологий в судебные процессы. Уже подготовлены законопроекты, которые позволят принимать участие в заседаниях по видеосвязи с личных гаджетов. Инициативу законодателей прокомментировал Управляющий партнер АБ «Бартолиус» Юлий Тай.
Уверен, что уважаемые сенаторы, руководствуются благими мотивами, но они не всегда ведут к благоденствию, скорее наоборот. С их предложениями я не согласен, поскольку в тот момент, когда вносились изменения в АПК, касающиеся использования ВКС разработчики все подробно, детально и не торопясь, как это происходит сейчас, изучали и анализировали, включая мировой опыт.
Судебное разбирательство это не чат, не вебинар и даже не обсуждение с коллегами рабочих вопросов. В результате судебного заседания суд на основании всестороннего, полного, непосредственного и объективного исследования всех имеющихся в деле доказательств выносит окончательное судебное решение, которое в силу принципа res judicata с момент вступления его в законную силу приобретает свойство неопровержимости, исполнимости и общеобязательности. То есть, иначе говоря, правосудие необратимо оказывает воздействие на граждан, организации и даже на само государство, а это в свою очередь, говорит о тех крайне серьезных и необратимых последствиях, которые связаны с процессом и результатом правосудия. А это в свою очередь говорит о том, что любые нарушения и злоупотребления при отправлении правосудия будет крайне трудно или невозможно поправить, поэтому именно процессуальное право в любой стране является традиционно самой консервативной отраслью права.
Ныне широко используемый механизм ВКС функционирует таким образом, чтобы суд, рассматривающий дело, был уверен, что в заседании присутствует лицо, личность которого установлена и верифицирована судье другого суда, который содействует проведению ВКС (суд-оператор). Кроме того, благодаря механизму, предусмотренному ныне действующим законодательством, лицо находящее не в зале заседания может представить документ фотокопию которого могут передать из суда-оператора в суд, рассматривающий дело. Также можно быть уверенным, что выступающий является вменяемый (хотя бы по внешним признакам), не находится в состоянии угрозы или иных пороков воли, оригиналы документов могут быть изъяты судом-оператором и пересланы в суд.
Я не только не считаю, что ныне существующая система ВКС является идеальной (многократно публично и в правовой литературе высказывал замечания), но она точно создает некоторые минимальные гарантии. Процесс с участием ВКС несколько поражает в правах того, кто не находится в зале заседаний, поскольку он все равно лишен некоторых фактических возможностей и не знает общей атмосферы в процессе. Он лишен детально видеть все, что делают участники процесса и не имеет личного контакта с судьей «глаза в глаза», но это личный выбор участника процесса, в то время как использование предлагаемого сенаторами механизма в условиях нынешнего карантина будет не правом, а по сути, безальтернативной обязанностью сторон процесса. ВКС в настоящий момент используется не только посредством судов той же ветви (т.е. арбитражные суды содействуют только арбитражным, как было изначально), но и другой ветви. Кроме того, апелляционные и кассационные суды могут быть операторами для первой инстанции и наоборот.
Основной причиной отказа в проведении заседания является отсутствие технической возможности, однако на практике это может означать все что угодно: кабинет, в котором проводятся ВКС занят другими страждущими, нет судьи, у которого есть время/желание участвовать в качестве оператора; разница во времени между запрашивающим судом и судом-оператором составляет 5 и больше часов и потому, их рабочие графики почти не пересекаются (когда в одном суде только утро в другом уже конец рабочего дня) и другие объективные и субъективные причины. Последнее время стало популярным, например, из Москвы ехать в Тверь или Калугу, чтобы поучаствовать в заседании в Иркутске или Улан-Удэ посредством ВКС, поскольку все московские суды отказали. Сейчас в условиях карантина, по нашему опыту, отказывают всегда, ссылаясь на запрет доступа в здания судов для участников процесса по обычным делам, что вполне логично и объяснимо. При карантине любые полумеры крайне опасны.
Мои коллеги в настоящий момент почти не посещают суды, кроме судебных разбирательств по избранию мер пресечения, в том числе продление сроков, гражданских дел о принятии обеспечительных мер или отмене вынесенных мер, а также дел о привлечении к административной ответственности. Они перемещаются на автомобилях и самолетах с соблюдением всех правил предосторожности, начиная с элементарной гигиены, заканчивая использованием масок и перчаток.
В соответствии с замыслом сенаторов правосудие становится якобы более доступным, на первый взгляд идея очень заманчива, но влечет за собой огромные угрозы, поскольку все те проблемы, которые разрешены действующим порядком никак не решаются. Судья не может быть уверенным ни в том кто с ним общается, где и в каком состоянии он находится (может на выступающего смотрит не только объектив видеокамеры, но и дуло пистолета), не имеет возможности призвать лицо к порядку, ни получить документы, ни даже элементарно узнать, почему прервалась связь (неустойчивая связь или выступающий просто не может быстро сообразить, как ответить на неудобный вопрос и как лучше обмануть судью).
В других странах эта проблема решается глобально двумя способами. Первый, проведение заседаний посредством телефонной и иной дистанционной связи, но по большей части не основных, а подготовительных, в которых решаются вопросы собирания доказательств, рассматриваются различные процессуальные ходатайства и заявления, ведутся другие подготовительные вопросы. Но в отличие от нашей страны, там процесс могут вести только адвокаты, коммуникация с ними верифицирована как фактически (просто судьи и адвокаты знают друг друга лично и сложилась атмосфера доверия), так и юридически (существуют защищенные каналы связи, верифицированные номера телефонов, мейлов и другие способы идентификации (коды, пароли). Второй, свойственный для стран с малой концентрацией населения и большой территорией (Канада, Австралия), в которых судьи имеют специальные передвижные комплексы на колесах, в которых они в соответствии с определенным и известным местным жителям графиком перемещаются к спорящим сторонам и рассматривают дела в месте фактического проживания спорящих лиц.
В СССР и в России есть также опыт выездных судебных сессий, однако он крайне непопулярен и воспринимается как правовой рудимент. Наверное, в условиях карантина российские судьи могли бы тоже как доктор Айболит приезжать и с соблюдением мер предосторожности и санитарных правил рассматривать дела, насколько мне известно, в Красноярском аэропорту уже проводят заседании посредством выездных сессий.
Источник: https://profile.ru/scitech/pochemu-senatory-predlozhili-perenesti-sudebnye-processy-v-onlajn-277057/
