Анна Смола, партнер, адвокат АБ « Бартолиус» и кандидат юридических наук, в статье методического журнала «Юридическая работа в кредитной организации» рассматривает перспективы коллективных исков против банков в России. С любезного разрешения редакции публикуем статью здесь.
Характерные черты института коллективных исков в России — невостребованность на практике, неотработанность механизма, отсутствие эффективного взаимодействия внутри группы и с лиде- ром группы, уникальность процессуального статуса участников группы для судебного процесса в РФ, компромиссные законодательные решения по модели группового иска (в части обязательности выводов суда для членов группы).
Групповой иск — более распространенный термин, иногда «групповой» и «коллективный» употребляются как синонимы, но существует мнение о коллективном иске как о более узком термине в отношении ряда корпоративных споров в арбитражном процессе (ч. 3 ст. 225.2 АПК РФ). Поэтому когда мы говорим о групповом или коллективном иске как особенном институте, необходимо помнить, что речь не о процессуальном соучастии (когда в деле несколько истцов). В групповом иске истец один, у членов группы другой статус.
Основания: заявление иска в качестве группового, количественный минимум (21 и 6 лиц для гражданского и арбитражного процесса соответственно), наличие характеристик по критериям, установленным в процессуальном законодательстве (ч. 1 ст. 244.20 ГПК РФ, ч. 1 ст. 225.10 АПК РФ).
Особенности таких дел:
— важная предварительная стадия судебного процесса по формированию группы (хотя добавляться можно и позже);
— ведение дела одним лицом в интересах всей группы, в связи с этим регулируется возможность замены такого лица, а также распределение судебных расходов;
— разнообразие процессуального статуса участников процесса (у несогласных с требованиями есть возможность участвовать в деле в качестве третьего лица);
— соотношение с самостоятельными/индивидуальными исками членов той же группы — они должны влиться в общий судебный процесс, либо будут заблокированы до разрешения группового иска, во избежание параллельности и конфликтующих выводов судов;
— ограниченные права (усеченный процессуальный статус) у членов группы.
Существует предварительная стадия, на которой должно произойти уведомление (а иногда еще и выявление) всех членов группы, их информирование с предложением присоединиться к судебному процессу. Эта стадия завершается предварительным судебным заседанием, в котором суд проверяет, соответствует ли группа условиям процессуального законодательства (обычно такой процесс и его положительный результат называют иностранным термином «сертификация»). В итоге суд определяет, будет ли дело рассматриваться именно как групповой иск.
Многие попытки заявить групповой иск этот порог не преодолевают, в том числе потому, что суды узко толкуют законодательные критерии.
Отсутствие эффективно работающего практического механизма. Я не думаю, что это проблема законодательства, хотя и здесь есть накладки, например в части продолжения «коллективного формата» в исполнительном производстве (тоже нет механизма, но даже законодательного). Или в том, что в первую очередь нужно правильно выбрать компетентный суд (общей юрисдикции либо арбитражный). Это не так очевидно, как кажется на первый взгляд, например для обычных граждан все может зависеть от того, имеет ли спор корпоративный характер.
Во многом это проблема:
а) правовой и социальной культуры;
б) правоприменения.
Первое мешает формированию доверия, слаженной работе внутри группы и с представителем группы (для упрощения восприятия использую это слово, хотя это не совсем корректно с точки зрения понятия представительства, — в законе данный термин используется в отношении дополнительно «нанятого» лица, к примеру юриста, который будет представительствовать в суде). Второе относится скорее к судам и касается нежелания рассматривать дела в таком формате и непонимания, как это осуществить на практике. Истец один, членов группы много, ситуация может отличаться у каждого при общей однородности и похожести, и многим судьям не ясно, как с этим обращаться.
В результате иск может быть оставлен судом без рассмотрения на начальной стадии, причем в мотивировке можно встретить обоснование, что «требования не являются идентичными». Так они и не должны быть идентичными, речь не о соистцах. В законодательных критериях названы общие или однородные права (законные интересы), схожие фактические обстоятельства как основание прав, одинаковый способ защиты прав. В результате групповой иск из однотипных договоров каждого члена группы с одним и тем же ответчиком может быть тоже не признан в конкретном суде групповым, потому что в каждом правоотношении есть нечто отличающееся. На самом деле отличия — это не препятствие, но они неизбежно усложняют и утяжеляют спор.
И наконец — все это долго в перспективе. Ряд инициированных в качестве групповых исков дел по два года не могут дойти до стадии судебного разбирательства (затягивается предварительная стадия формирования группы как таковой). В такой ситуации идти самому (одному или в компании соистцов) — больше шансов получить решение хотя бы через год.
Представитель в бытовом смысле — тот, кто ведет дело в интересах всех, точнее его было бы называть «лидер группы», — должен лишь делать работу, за которую взялся. То есть не отлынивать, не бросать начатое и уж тем более не вредить общему делу. В законе используется термин «добросовестно», в основаниях для замены — «обоснованные сомнения в ведении дела разумно и добросовестно», а также обобщающее понятие «неспособность к ведению дела», в том числе в связи с длительным отсутствием. Можно сказать, объективная либо субъективная неспособность. Но инициировать замену могут лишь сам лидер, либо большинство присоединившихся к требованию лиц; во втором случае обоснованные сомнения — это, по сути, мотивированное недоверие.
Естественно, в группе может случиться раскол насчет доверия лидеру (его способности вести общее дело), и это также может привести к затягиванию рассмотрения вопроса о замене, а следовательно, и дела в целом.
Кроме того, лидер может использовать и собственно представителя (если это не запрещено группой в соглашении) — скорее всего, это будет юрист (по договору с юрфирмой). Тогда для него будут действовать общие процессуальные требования, в том числе о подтверждении юридического образования (с учетом того, какой суд — общей юрисдикции или арбитражный — и какая инстанция).
В других юрисдикциях встречается необходимость одобрения судом и «лидера группы», и представителя-юриста (фирмы), но в российском законодательстве нет таких требований.
Обычно групповые иски начинаются и практикуются «с другого конца» — как раз с юристов, которые способны упорядочить и структурировать такое дело, адекватным образом представить его суду. Но тогда, скорее всего, придется сразу заключать соглашение и о порядке несения судебных расходов, и о гонорарах юристов, а на стартовом этапе договориться о финансовой стороне вопроса группе лиц может быть проблематично. Все хотят думать о положительных для себя перспективах, а не о затратах.
Порядок заключения мирового соглашения общий — соответствующие главы процессуальных кодексов не содержат специальных положений. Но в групповом иске по общему правилу нет «нескольких истцов» — у присоединившихся к иску членов группы нет такого статуса. В этом суть группового иска как такового, суть процессуальной экономии и оптимизации, ради которых такой способ защиты прав вводится в правопорядок. Истец один — представитель, или «лидер группы», ему и заключать мировое соглашение, если это в принципе осуществимо.
Другие члены группы не могут возразить против заключения мирового соглашения — у них нет такой возможности в рамках этого порядка. Но они могут ходатайствовать о замене общего представителя («лидера группы») или «проголосовать ногами», то есть отказаться от заявления о присоединении и тем самым выйти из судебного процесса вообще (пример есть в Постановлении Восьмого арбитражного апелляционного суда от 21.12.2023 по делу No А75-14707/2019).
Иски из договорных отношений с банком по однотипным договорам в количестве, превышающем 21 (минимум лиц для обращения в суд), скорее более массовые (если договор типовой). Комиссии могут быть и слишком высокими для гражданина, а вопрос об их законности — как и законности того или иного договорного условия — рассматривает суд. Банк до отрицательного решения суда, как правило, не считает свои комиссии незаконными. В целом групповой иск может касаться любого договорного условия, особенно по дополнительным услугам, которые нередко рассматриваются как навязанные и (или) несправедливые (например, подключение к тем или иным программам страхования), часто они для гражданина как стороны договора с банком не очевидны (их наличие, плата за них).
Сейчас банки предлагают довольно много финансовых инструментов для инвестиций, по каждому из которых последствия могут быть для граждан неожиданными (несмотря на подписание документов о своей информированности, отсутствие гарантий со стороны банка и проч.).
Примеры:
— иск к ООО «СК «ВТБ Страхование», Банку ВТБ (ПАО) о признании в части недействительным договора коллективного страхования, исключении из числа участников программы коллективного страхования, взыскании страховой премии, неустойки, штрафа (Апелляционное определение Московского городского суда от 06.07.2022 No 33-25554/2022, отказано по существу еще в первой инстанции);
— иск к Банку ВТБ (ПАО), АО «Альфа-Банк», АО «Россельхозбанк» о признании сделок по переводу ценных бумаг (активов) недействительными (ничтожными), применении последствий недействительности в виде двусторонней реституции (Апелляционное определение Московского городского суда от 20.09.2023 No 33-39496/2023 — отменено определение об оставлении иска без рассмотрения, кассация оставила определение Мосгорсуда в силе, то есть рассмотрение будет продолжено).
Типовые договоры могут быть и с сотрудниками — примером служит иск к АО «Тинькофф Банк» об установлении факта трудовых отношений, заключении трудовых договоров, внесении записи в трудовые книжки (Апелляционное определение Московского городского суда от 09.04.2024 по делу No 33-9838/2024 подтвердило оставление без рассмотрения первой инстанцией, кассация оставила определение в силе).
И наконец, нельзя сбрасывать со счетов ситуацию, когда потенциально массовый иск может быть не групповым, но в случае успешности такое дело имеет все шансы стать пилотным. И следующий иск на ту же тему вполне может быть уже групповым.
Пример — дело по иску Филимонова к Тинькофф Банку, которое касается списания банком денежных средств после выгодной для гражданина конвертации валют в феврале–марте 2022 г., направленное ВС РФ на новое рассмотрение (Определение Судебной коллегии по гражданским делам от 12.03.2024 No 4-КГ24-3-К1).
Конечно, может, как и практически любой правовой инструмент. Но все-таки для группового злоупотребления все действия должны быть согласованными, а при наличии большой группы, где у каждого могут быть свои персональные интересы, сделать это непросто. В основном информация о подобных случаях приходит из других юрисдикций, где сам факт иска против крупной компании создает невыгодные для нее репутационные риски (жанр черного пиара), но в такой ситуации наличие реального повода для иска проверить сложно.
Само по себе обращение с групповым иском может стать и злоупотреблением по отношению к индивидуальным искам, так как приостановление по индивидуальному иску произойдет и в том случае, если групповой иск предъявлен позже. Это уже «подвесит» ситуацию на год-другой, в то время как групповой иск может и стадию сертификации не пройти.
Некоторые примеры по РФ описаны выше, но они пока неуспешны для истцов. В случае с зарубежным опытом нужно всякий раз учитывать контекст — правопорядок, применимую процедуру.
Например, в Великобритании компания — эмитент кредитных карт выступала ответчиком по иску на 1,6 млрд фунтов стерлингов. Группа истцов насчитывала около 40 млн человек, которые пользовались кредитными картами этой компании. Однако в деле был задействован антимонопольный механизм, а речь шла о нарушении антимонопольных правил в течение 16 лет — с 1992 по 2008 гг. Представитель группы получил разрешение на ведение процесса в Апелляционном трибунале по вопросам конкуренции. Но это отдельная и сравнительно новая процедура, которая была введена в 2015 г. и именно для антимонопольных нарушений.
Возможность рассмотрения групповых исков лишь для отдельных сфер вообще не редкость для иностранных юрисдикций. В России нормы законодательства универсальны, но это порождает и сложности, в том числе в части адаптации общих правил к конкретным областям правоприменения, а судей — к нюансам тех или иных споров (в том числе о финансовых услугах, о ценных бумагах и т.д.)
Популярности коллективных исков могут способствовать:
— наработка практики — первый же успешный для группы кейс будет растиражирован в СМИ и породит волну подражателей. Особенно если в результате будут имущественные взыскания: это одновременно станет и решением финансового вопроса сопровождения дела;
— с точки зрения законодателя — упрощение вопросов исполнительного производства для группы.
Как следствие, в банковской сфере такой способ защиты прав будет восприниматься как более реальная угроза, в том числе в плане репутационных рисков. И может провоцировать как большее стремление урегулировать конфликты мирным путем (в том числе до суда), гибкость в их разрешении, так и упредительную работу по тем или иным внутренним направлениям (внимание к типовым условиям в определенных разновидностях договоров, услуг и т.д.)
